Джон гнал пикап по ночной дороге, и в лице охотника не было ни одного отголоска эмоций. Глаза внимательно и цепко следили за дорогой, не забывая временами поглядывать в зеркало заднего вида. Сиерра Гранде восемьдесят шестого года – огромный черный вездеход – неплохо справлялся со своей работой. Но Джон все же скучал по Импале. В Импале была душа. В ней была часть дома. Его старшие сыновья выросли в этой машине. А младший… Адам…
- Черт, - брови Джона резко двинулись навстречу друг другу, а пальцы со скрипом сжались на руле пикапа.
Кейт позвонила вчера вечером, когда Джон только-только закрыл за собой дверь номера в мотеле, собираясь отдохнуть после недельной охоты за разъяренным призраком. Позвонила и тихим голосом сказала, что Адам пропал. Она не просила приехать. Не просила спасти сына. Просто произнесла эти три слова как заклинание: «Джон. Адам пропал…». Винчестер даже не успел бросить на пол сумку с оружием. Он просто развернулся и вышел из номера. И теперь, подъезжая к Глэдстону, он перебирал в голове тысячи возможностей. Сотни вариантов. Десятки планов. И все же никак не мог добиться своей обыкновенной кристальной чистоты в мыслях, так необходимой ему сейчас.
Еще примерно через час Джон остановил машину возле небольшого двухэтажного дома. Все здесь было как везде: невысокий заборчик, стриженый зеленый газон. Крылечко на три ступеньки и свет в окне гостиной. Кейт не спала. Кейт ждала… Она знала, что Джон обязательно приедет. Что он не оставит своего сына. Что он вот-вот поднимется по ступенькам и…
Раздался стук в дверь. Джон вошел в дом, и в прихожей почему-то сразу стало тесно. У Кейт дрожали руки, и сердце колотилось как сумасшедшее. Джон принес с собой только ему одному присущие запахи – дороги, бензина, ружейного масла и такого родного, такого любимого мужчины. Единственного.
Джон очень голоден и устал как черт – Кейт видела это по одной ей известным приметам - чуть заметно покраснели глаза, чуть резче видны морщинки между бровями. Но он только порывисто и быстро обнял ее, так что сердце зашлось на секунду и рухнуло куда-то вниз, к желудку.
- Кейт, что произошло? – Джон держал ее за плечи и внимательно смотрел в лицо. 
- Позавчера он не вернулся из школы, - женщина коснулась груди охотника кончиками пальцев, словно бы желая убедиться, что он настоящий. А глаза уже застилала пелена слез. Всё будет хорошо. Он приехал. Он спасет Адама. Всё будет хорошо…
- Всё будет хорошо, Кейт, - женщина чувствовала, как под ее ладонью вибрирует от низкого голоса грудная клетка Джона. – Я верну его. Просто расскажи мне всё, что знаешь. Всё. Если даже это покажется тебе неважным.

Никки не обращала внимания на монотонный, сводящий с ума звук падающих капель и почти смирилась со зловонием и крысами. Ад был хуже. Много хуже. И если бы ей пришлось выбирать, где провести остаток своей жизни – в аду или в этой канализации… она бы, не сомневаясь, выбрала последнее. Единственным, чем проигрывало аду это место, была скука. Здесь ни хрена не происходило. И Никки, хоть и была демоном, все же изрядно устала вторые сутки подряд, молча и почти без движения, выжидать здесь свою жертву. Приманка не могла не сработать. Кто, как не папаша-охотник примчится за своим сыночком? Не хотелось верить, что из-за того, что Винчестер настолько не ценит своего младшенького, коту под хвост пойдет весь план. Ведь на то, чтобы найти другое слабое место этого охотника, ушло бы, вероятно, изрядно много времени.
Услышав краем уха, что Адам начал что-то бормотать, Никки напряглась, пытаясь разобрать его слова. Оказалось, что мальчишка даже после двух суток лежания в луже дерьма пытается бодриться. Но вряд ли это поможет ему хоть сколько-нибудь. Если все пойдет по плану, или хотя бы вполовину так же хорошо, как по плану, малютка-Винчестер станет Приманкой Века. И сможет со спокойной душой оправляться домой, к теплой чистенькой кроватке и комиксам по Капитана Америку. А дальше разбираться между собой будут взрослые.
Единственное, что сейчас беспокоило Никки, когда она думала о мальчишке – была тревожная мысль о слабосильности винчестеровского щенка. А ну как сдохнет от голода или нервного истощения? Или от жажды..? Никки знала, что даже самый сильный человек не мог прожить и четырех дней без воды. А уж этот крысёныш загнуться должен намного раньше. А это не входило в планы демона. Абсолютно. Поэтому Никки, недовольно поморщившись, мягким движением наклонилась и, подняв с пола бутылку с чистой водой, шагнула к пленнику. Постояв несколько секунд над мальчишкой и размышляя о том, как легко можно было бы сейчас просто свернуть этому таракану шею и убраться отсюда, Никки все же тряхнула головой, отгоняя лишние мысли, и небрежно сунула в руки Адама бутылку.
- Держи, - бросил демон, усаживаясь неподалёку от Винчестера-младшего, выставляя вперёд ноги запрокидывая голову назад. – Что же так долго нет твоего отца?
Взгляд демона гипнотизировал трубы под потолком их зловонного убежища, но через секунду веки медленно прикрылись. У стороннего наблюдателя могло бы возникнуть ощущение, будто Бейкер, утомившись, задремала.

- Мистер Уокер? Доброй ночи. Прошу прощения за поздний звонок. Да, это агент Саммерс, рад, что вы меня узнали. Мне снова нужна ваша помощь. Да. – Джон переложил телефон к другому уху и, открыв бардачок в пикапе, достал записную книжку.
Закончив проверку «Икс-бука», Джон избавил память камеры наблюдения от воспоминаний о сегодняшней ночи, вышел из магазина и бесшумно свернул за угол. Там его терпеливо дожидался черный пикап. Джон постоял секунду, размышляя и пытаясь очистить мысли от таких ненужных сейчас эмоций. Выбирая наиболее точный и быстрый среди всех способ добраться до той твари, что задумала прикоснуться к ее сыну. Найти и свернуть ей шею.
Джон достал из внутреннего кармана куртки телефон и набрал нужный номер. Теперь он разговаривал с Джонатаном Уокером – специалистом компании мобильной связи. Винчестеру несколько раз приходилось сталкиваться с этим человеком в своей работе. И каждый раз «агент Федерального Бюро Расследования Саммерс» получал точный и быстрый ответ. Очевидно, что Уокер очень уважал работу федералов или работу государства в целом. Но как бы там ни было, Джону это было очень на руку.
- Мне нужно узнать местонахождение телефона с номером… - Джон по памяти продиктовал Уокеру номер Адама. Собеседник на том конце трубки глухо угукнул, и Джон услышал быстрый шорох клавиш. И через несколько мгновений усталый голос Уокера зачитал Джону имя и адрес Адама.
- Да. Это тот, кого я ищу, – охотник кивнул невидимому собеседнику. – Сможете определить, где находится этот телефон?
- Без проблем, агент. Записывайте…

Черный пикап, тихо шурша резиной по мелкому гравию, подкатил к нужному месту. Улица Нила Армстронга. Джон вышел из машины, забросил на плечо нетяжелую сумку с «сюрпризами» для демона и оглянулся по сторонам, внимательно вглядываясь в опустевшие улицы. Хищный прищур охотника, загоняющего верную добычу, - вот что отразилось на лице Джона Винчестера, когда в конце улицы он увидел силуэт знакомой машины. Внутри, конечно, никого не было. Но луч фонаря, пробившийся сквозь стекло в кабину, нашарил на приборной панели и на руле все те же знакомые следы серы. Стерва была здесь. Он идет по верным следам.
Джон обошел машину и увидел, что багажник приоткрыт. Еще раз оглянувшись по сторонам, он, положил обрез на сгиб локтя и открыл багажник. Конечно, в машине было пусто. Кроме какой-то сумки там ничего не… Сумка. Рюкзак Адама!  Джон коснулся этой вещи так, как будто она могла знать, что именно случилось, почему и кто в этом виноват. Но рюкзак хранил молчание. Да Джон особо на его помощь и не рассчитывал.
Винчестер только хмыкнул и передернул затвор дробовика, досылая патрон в ствол: «Я иду…».
То, что было нужно, нашлось довольно быстро – круглый канализационный люк, сдвинутый с места почти наполовину. Луч фонаря вырвал из темноты узкую железную лестницу, уходящую вниз. Джон не сомневаясь, спустился по ней в тоннель. Теперь следовало быть очень осторожным. Цель была совсем рядом. Сотня метров. Может быть, полторы. Не больше. Хлесткая вонь, темнота, резкие шорохи по углам.  И повороты, тоннели, разветвления… Городские канализационные стоки. Надо же…
Джон достал из сумки баллончик с краской. Следовало подготовить несколько путей отступления.

Резкий металлический звук гулко разнесся по коридорам стоков, жутковатым эхом отдаваясь в сознании. Никки вздрогнула и подняла голову, чутко прислушиваясь к отголоскам. Она не боялась чудовищ. Потому что единственным чудовищем, которое водилось в этих канализациях – была она сама. Сейчас Бейкер интересовал другой вопрос – случайность ли этот звук, или матч противостояния уже начался, и этот гул, словно гонг, объявляет о том, что папочка-Винчестер вступает в игру. В любом случае, она должна проверить и одно, и другое.

Джону казалось, что канализации, вопреки всем отрицательным чувствам, скоро станут его родной стихией. Не было, наверное, ни одного штата в стране, в чьи канализации не спускался бы Винчестер. И везде было почти одно и  то же. Густые волны специфического запаха, текущая под ногами вода, крысы, плесень, осклизлые стены. В целом, картина безрадостная и тоскливая. Но уже почти привычная. К тому же сейчас был неподходящий случай для того, чтобы обращать на это внимание – Адам был где-то совсем рядом. И неизвестно еще, чем всё это обернется. Поэтому охотник, оглядевшись вокруг и подсветив себе фонарем, изучил разводку труб и, сверившись с картой района, уверенно двинулся к центру. Кое-где он останавливался, быстро и уверенно рисовал на потолке пентаграммы-ловушки, отсекая демону возможности преследования по восточной и северной линиям.
Минут через двадцать Джон, осторожно выглянув из-за угла, понял, что он нашел то, что искал. Демон был один, а Адам… Мальчишка сидел на полу, за руку пристегнутый короткой цепью к металлической решетке. Снова обдумав положение, охотник удивленно двинул бровью. Что-то было здесь не так. Покрутив в памяти увиденную картинку так и этак, Джон пришел к выводу, что для засады на охотника это было самое худшее место. Довольно большое открытое пространство с тремя выходами и гладкими стенами, без всяких намеков на укрытие или хотя бы место под оборону. Ничего.
«Не может этого быть, - твердо решил Джон, - Нужно смотреть в оба. Где-то прячется подвох, и пока я его не вижу». У Винчестера уже начал созревать план, но тут где-то в южной части стоков раздался негромкий, но вполне отчетливый металлический звук. Словно бы что-то скрежетнуло и, неясно щелкнув, затихло. Джон подобрался, словно зверь перед прыжком – эти звуки могли обозначать все что угодно: и внезапно прохудившийся клапан в трубе, и неосторожно выдавшую себя засаду демонов. Но как ни странно, звук обеспокоил и демона. Девица вздрогнула и, оглянувшись на Адама, осторожно и бесшумно ступая, пошла на звук. Через несколько секунд она скрылась за поворотом.
Джон не стал ждать второго приглашения Судьбы и, словно тень, стремительно и неслышно, оказался рядом с сыном.
- Я здесь, сынок. Тихо, – на секунду Джон быстрым движением прижал ладонь к губам Адама. Иначе мальчишка наверняка бы вскрикнул от неожиданности, - Сейчас я тебя вытащу.
Джон быстро вставил лезвие ножа в звено цепи, удерживающей руку сына, и с силой нажал, проворачивая нож. Звено скрипнуло и разошлось. Винчестер мгновенно поднял сына на ноги.
- Адам, ты сможешь идти сам?

Время тянулось, как растаявшая жевательная резинка. Бесконечно. Почти невыносимо. Запас терпения у Никки, конечно, изрядно превосходил стандартный человеческий. Но когда чудный запах дерьма доходит сквозь ноздри вплоть до самого мозга –жизнь начинает терять свою прелесть, а настроение изрядно ухудшается. Мальчишка, похоже, уже успокоился, смирился и, в тихих проклятиях и бессильных жалобах ждал своего конца, слабым и хриплым голоском моля о пощаде. Он еще продолжал упорно твердить о том, что его с кем-то перепутали, но Никки, в силу своей циничной натуры, не шевелясь, продолжала наслаждаться этими стонами, закрыв глаза и без труда удерживая на своём лице тонкую, едва заметную ухмылку. Только эти отчаянные жалобы скрашивали ее одиночество и согревали ей сердце в зловонном подземелье.
Шорох. Затем далекий скрежет и затихающее эхо какого-то металлического перестука. Это уже явно не крысы. Никки тут же открыла глаза и резко повернула голову в сторону, откуда пришел этот тревожный и такой чужеродный звук. Затишье. Вот кто-кто, а Бейкер всегда придавала значение любой мелочи, живя по принципу: "Случайности не случайны". На протяжении нескольких секунд она в упор смотрела в темноту, не шевелясь и почти не дыша. На пятой секунде она тихо поднялась. Внутреннее чутье подсказывало демону, что шоу начинается. И пора мусьё Винчестеру выйти на сцену. Нужно было встречать гостей. И Никки шагнула на звук, бесшумно скользя по мокрому полу, и почти сливаясь с окружающей тьмой подземных коридоров.
Завернув за угол, Никки пошла еще медленнее. Коридор впереди оказался пуст. Охотника не было видно. Но присутствие его она ощущала всей шкурой и всем своим нутром, скручивающимся и сжимающимся в предвкушении этой встречи. Он пришел. Он был здесь. Но где именно…
В этот момент до её уха донесся едва слышный шепот сзади за поворотом и тихий звон цепи. Черт! Винчестер таки обставил ее. Пока она, как полная дура, обнюхивала брошенный в кусты камушек, охотник, чтоб он провалился в ад, уже шустрил за ее спиной, освобождая своего недоноска. Ход элементарный, и она попалась на эту уловку, как птенец-желторотик. Никки вспыхнула яростью, но эмоции сейчас были непозволительной роскошью.
Быстро и бесшумно вернувшись к главной сцене, Никки взглянула на своих гостей, прячась в тенях залы. На ее глазах Джон отдернул от лица Адама руку, за которую одуревший от двух суток зловонной и молчаливой тюрьмы мальчишка отчаянно грызанул своего родителя, очевидно, не признав папашу. Никки ухмыльнулась, когда младшенький, отыскав-таки в своем теле последний резерв сил, оттолкнул своего спасителя прочь и рванулся прочь. Может быть, в этот момент Адам и правда верил, что сможет выбраться… Беги-беги… Никки усмехнулась уже в голос, но довольно тихо. Вышло мягко и довольно внушительно.
- Неужели, сам Винчестер-старший решил почтить меня своим присутствием, - тягуче проворковала девушка, не выходя из тени. Голос её был плавным и глубоким, словно бездонный колодец. Она так ждала его. Братцы Винчестеры, старшие сыновья Джона, возможно, и были отличными охотниками. Ловкими, сильными, дополняющими друг друга… Но сам Джон…Этот вот редкий зверь - поистине, настоящий деликатес. Мало того, что он просто пришел. Чтобы поймать его, нужно будет еще повозиться. Она определенно опасалась Винчестера, но тут действовал закон: или ты "съешь", или тебя "съедят". И потому она не сомневалась.
- А я уже думала, что ты не придёшь. Ну что, сделаем всё быстро? Или можно помедленней, я никуда не спешу…
Ах, этот сладкий запах предвкушения…

Джон резко развернулся спиной к стене и увидел демона. Девица уже успела добежать до поворота в тупичок и теперь остановилась. Очевидно, наслаждалась беспомощностью загнанного в угол охотника. Возможно, в этот момент она думала о том, что Джон Винчестер оказался не таким уж и крутым, как ей рассказывали. И что все ее предшественники, охотившиеся за ним, были просто жалкими ничтожествами и ущербными неудачниками. Ведь вот он, знаменитый и непобедимый. Стоит в темноте, среди вони текущих нечистот. И глаза у него, как два блюдца, испуганные и влажно поблескивающие. И эти плотно сжатые губы говорят об отчаянии. И брови, сошедшиеся на переносице, и то, как тревожно он прислушивается к звукам вдали - все еще надеется в последние минуты своей жизни, что его сын успеет выбраться наружу.
Она видела каждую морщинку на его лице. А он не видел почти ничего, кроме серых на черном силуэтов и неверных отсветов. Такова уж природа жалкого человека. В его руке дрожал и дергался яркий луч света, выхватывая из окружающей темноты попеременно, то край тяжелого ботинка, то мокрый осклизлый пол, то короткий злой ствол дробовика.
Джон судорожно цеплялся мыслями за Адама. Пытался успокоиться, выровнять дыхание, сосредоточиться на демоне, но мысли все равно возвращались к младшему сыну. Девица проигнорировала мальчишку – и лучше этого вряд ли что-то можно было придумать в данной ситуации. Но все же опасность еще оставалась. И большая опасность. Джон не боялся, что мальчик умрет от голода или бессилия – не такие Винчестеры были задохлики. Джон боялся других демонов, которые могли бы подстерегать Адама. Где угодно. На улице, в школе, дома. Везде… Джон только сейчас отчетливо понял, что все это время он таился и скрывался зря. Все зря. Ездил к Кейт и Адаму раз в несколько месяцев. Заметал следы и постоянно оглядывался. До смерти боялся, что его семью, беззащитную и уязвимую, найдут. Обнаружат. Сделают жертвой. Разорвут и уничтожат. Всё зря. Их всё равно нашли, как он ни старался.
Но вот звуки погони затихли. Привычную атмосферу канализационных стоков нарушало только едва сдерживаемое тяжелое дыхание Джона. Он, оказывается, был вовсе не стальным. И даже эта короткая пробежка в сотню метров сбила ему дыхание. Винчестер начал медленно поднимать фонарь, переводя луч на демона. Вместе с фонарем поднимался и ствол винтовки.
А выражение лица у Винчестера было весьма многообещающим: «Давай, демон. Только шагни в узкий проход. И получишь заряд соли в грудь. Уж здесь промахнуться будет совершен невозможно. Конечно, ты не умрешь от этого выстрела. Но несколько свободных секунд у меня будет. И тогда посмотрим…».
И Никки готова была признаться, что четыре выстрела каменной соли в упор она не выдержит. Да и никакой демон не выдержит. Обязательно остановится. Потому что боль будет невыносимой. Уж кому как не Бейкер это знать. Поэтому взгляд охотника о многом сказал демону. Джон готов защищаться. До самой смерти. До последнего вздоха. Как всегда.

Луч фонаря казался таким слабым. Он словно бы задыхался в этой зловонной тьме, трусливо сжимаясь и робко скользя по сторонам. Джону казалось, что свет с каждым мгновением становится все тусклее и бесцветнее. Охотник поднял фонарь, и в пятне света мелькнули на миг устрашающе огромные, черные без белка глаза. Джон только крепче сжал рукоять дробовика, глядящего демону в живот. Ремингтон имел небольшую отдачу и удобно ложился в руку. Джон любил свою винтовку и доверял ей. И теперь Ремингтону придется попытаться сохранить хозяину жизнь.
Джон не произнес ни слова, просто несколько мгновений растянулись для него в целую вечность, где уместилось и осознание конца пути, и страх за младшего сына, и отчетливое желание всадить в эту черноглазую красотку всю обойму. А где-то с краю, почти незаметно, прошло легкое сожаление о незаконченных делах, о незавершенном пути, о несвершившейся мести. За Мэри. Неужели Джон и правда допускал мысль о том, что умрет сегодня? Здесь? Так?
Все было возможно. Когда Джон решил стать охотником, он прекрасно осознавал то, что может умереть в любой момент. В каждый из дней. Осознавал он это и сейчас. Поэтому мысль о смерти тихонько прошелестела по обочине и скрылась в глубинах сознания, не замутняя разум, не становясь помехой.
Относительную тишину низкого подземелья нарушил бархатный насмешливый голос демона. Тягучий и мягкий, завораживающий:
- Джонни... Вот ты и тут... Твой сынишка уже давно обделался от страха. Интересно, это у него от тебя?
Джон упорно молчал. С демоном нельзя было заводить разговоров. Никогда. Кроме тех случаев, когда ты хозяин положения, и когда ты выбиваешь из демона информацию. Но эта девица не успокоилась. Очевидно, она имела к Винчестеру какие-то особенные претензии. Что ж. Это было неудивительно. Учитывая, скольких он отправил в ад.
- А вообще, знаешь, меня это даже заводит... Ты… я… как жаль, что тебе придётся умереть... Знаешь, мне ведь почти жаль. - Хотя, я уверена, что заслужила награду. Ну, разве не так? Я же за тобой гонялась много лет. Как думаешь, я заслужила поощрение?
Джон нахмурился. Было похоже, что он сомневается в чем-то. А потом вдруг ствол дробовика немного качнулся вниз, к полу. И Никки услышала низкий чуть хрипловатый голос Винчестера-старшего:
- Неужели ты не могла найти меня несколько лет? – под низкими сводами стоков было слышно, как Джон презрительно хмыкнул, - Что-то измельчала ваша порода. Неужели всех самых сильных и талантливых мы уже перебили? Остались одни отбросы?
Время от времени фонарь в руках Джона подрагивал и на долю секунды упирался в лицо демону. Небольшая спортивная сумка на плече охотника была удобной и вместительной. И Джон уже успел спустить ее пониже. Еще чуть-чуть и можно будет попытаться незаметно ее открыть.

- Действительно, отбросы... – это было как меткий смачный плевок в лицо.
Никки гневно прищурилась и оскалилась. Из губ удивительно красивой женщины, в которую вселился демон, сорвались первые утробные звуки. Бейкер обрушила на Винчестера весь матерный словарный запас, который успела накопить за свою долгую жизнь в Аду и на земле. Но охотника это не остановило. Будто получив не второе, а десятое дыхание, он оттолкнул демона, сорвался, подхватил из вонючей воды ружьё и скрылся во тьме канализации.
- Беги, ублюдок! Я все равно найду тебя! - выкрикнула ему вслед Никки.
От ярости, которая охватывала каждую клеточку демона и тела, которое она использовала, стены вокруг мелко задрожали.
Всего одна трещина! Мне нужна всего одна маленькая трещина, давай же! - гипнотизировала чёрными глазами потолок демон.
Где-то в трубе уже затихали гулкие шлепки ботинок по воде. У ног Никки валялась сумка охотника, напичканная всем, чем только можно. Злобно отшвырнув её подальше ногой, Бейкер снова собрала в кулак всю свою силу и заставила завибрировать каждый атом, из которых состоял железобетонный потолок.
Наконец, словно вена на бледной коже, на потолке появилась трещина. Как в замедленной съемке, Никки видела, как она подбирается всё ближе и ближе к подсохшей краске. Как назло, она долго тянулась вдоль этих грёбанных линий, но вдруг, как по приказу, трещина пересекла одну из них. Бейкер чувствовала, что силы в один момент снова наполнили ее тело, будто просочившись сквозь трещины в невидимой стене, которая окружала демона.
Ловушка сломлена. Никки была свободна. Зная, что Джон обязательно напрягает все свои чувства, чтобы определить безопасный путь, демон заорала так, что впору было испоганить ещё парочку пентаграмм:
- Я задушу твоего щенка твоими кишками!! Слышишь меня?!!
Отдышавшись, Никки затихла и на несколько секунд задумалась. Нервно ухмыльнувшись, она достала из кармана измятый влажный лист бумаги, развернула и присмотрелась. Прямо сейчас, прямо перед ней был билет Джона на землю. Но в том-то и шутка, что он был у Никки. Сориентировавшись на местности, демон пошла в противоположную Джону сторону. Если все подсчёты верны, то вскоре они встретятся в ещё одном "зале".
Хмыкнув, Никки взвалила сумку на плечо и тихо скользнула по коридору.

Никки тихо кралась по тоннелю. Чтобы не шуметь, она просто тащила ноги за собой, не вытаскивая их из воды. В сумке у этого тупицы она нашла фонарик. В момент, когда Бейкер поняла, что за сокровище оказалось в руках у демона, Никки злорадно подумала: «Это же надо... Ты просто сделал мне подарок на день рождения, неудачник. Ха! Ты, иногда так туп Джонни, просто непозволительно туп. Странно, что тебя ещё не порвали на куски мои предшественники!»
Никки, умудрённая горьким опытом, светила впереди себя на стены и потолок. Один раз луч света взволновано пробежался по пентаграмме. Обойдя её как можно дальше, Бейкер остановилась и раскрыла сумку. Соль, баллончик с газом или бензином, хрен его знает, ружья, патроны с солью... дьявол! Сколько у него тут всего! - яростно думала Никки, представляя, с каким бы наслаждением он использовал всё это на ней.
Но тут рука наткнулась на нечто более приятное – верёвка. В голове демона уже созрел примерный план: поймать Джона и пытать его. А потом заняться сопляком. «Джонни, радость моя, я уже не могу дождаться нашей новой встречи. О, чёрт! Это меня определенно заводит!» - возбуждённо пронеслось в мыслях Никки. Она бы, возможно, уже мысленно представила их бешеный секс, такой порочный, что все демоны Ада сгорят от зависти на месте, но тут вдали послышались неосторожные шаги по воде.
Кто-то шёл по коридорам. Затаив дыхание, Бейкер повесила верёвку на руку, бесшумно застегнула молнию на грубой спортивной сумке, повесила её на плечо и продолжила движение, сверяясь с картой.
Если это ты, Джонни, то я тебе устрою достойную встречу, - злорадно ухмыльнулась Никки, притушив фонарь ладонью. Неожиданность - её козырь.

Никки прислушалась. Нет, это явно был не Джон. Слишком уж неосторожные шаги. Джон Винчестер, даже будучи в задницу ужаленным, ни за что не позволил бы себя так легко вычислить без необходимости. Разве что это был очередной его план?
«Ох, уж не загнать ли ты меня решил, Джонни?» – настороженно размышляла Бейкер, продолжая тихо, очень тихо красться вперед. Демон напрягала все человеческие и нечеловеческие способности, чтобы определить, кто это был. Пройдя несколько десятков шагов, Никки замерла, снова вслушиваясь в шаги. Кто-то шёл, неравномерно загребая воду ногами. Но Джон, сильный и большой, как медведь, не мог так легко и даже слабо двигаться. 
«О нет, это не ты, Джонни, - немного раздосадовано подумала Бейкер, снова вся обращаясь во внимание. – Либо это твой сопляк-сыночек, либо какой-то самоубийца, чьи внутренности через минуту будут валяться среди дерьма».
Пройдя ещё с десяток шагов по склизкому каменному нутру вонючего червя, Никки  остановилась у "перекрёстка". Сделав один неосторожный шаг, она вышла из-за угла и заметила худую, шатающуюся, сгорбленную тень.
«Вот твой малолетка и попался, Джонни! - мысленно злобно выкрикнула демон, возвращаясь за угол. Казалось, малявка даже не заметил тёмную фигуру в тени. - Что ж... - продолжала общение с самой собой Никки, поглаживая пальцами верёвку, висящую на руке. - Давай, малыш... Давай... Иди же к мамочке, зайчонок...»
Едва шаги приблизились достаточно, демон выскочила из-за угла и стремительным движением руки отшвырнула парня к стене.
- Вот мы снова вместе, мальчиш-плохиш... Но я не буду спешить, да? - проворковала Никки, заинтересованно и почти ласково глядя на Адама чёрными глазами.
Слегка дёрнув рукой, Бейкер подняла обезумевшего от усталости и страха Адама до потолка и со всех сил шмякнула об пол. Не теряя ни минуты зря и сопротивляясь острому желанию развести побольше театральщины, Никки связала мальчишке руки за спиной но, не удержавшись, аккуратно подняла его подбородок рукой, заставив смотреть прямо в черноту глаз, и так же ласково и прошептала, приблизив своё лицо к лицу Адама:
- Мы же оба знаем, что папаше нет до тебя дела, да? И что мы оба можем навсегда остаться тут, в канализации... Тебе понравится…
Не дожидаясь ответа (чёрт возьми, Джонни, ты гораздо более приятный собеседник, чем твой отпрыск! Он же двух слов не свяжет!), Никки обхватила одной рукой Миллигана поперек груди и потащила за собой. Если верить плану, то до "залы" оставалось всего ничего. Мальчишка волочился сзади, иногда перебирая ногами, но чаще всего он просто не успевал. Или не мог.
Через какую-то жалкую минуту, они вышли в большое помещение. Грубо швырнув малолетку на пол, Бейкер села рядом на корточки и, погладив грязные спутанные волосы, промурлыкала:
- Прости... Ты не виноват, зайчик... Просто твой папочка - урод...
Какое-то время Никки успокаивающе гладила Миллигана по голове, а затем резко отвесила звонкую пощёчину и заорала:
- Кричи, крысёныш, я хочу, чтобы этот ублюдок прибежал на твой отчаянный писк!

Джон шел по коридорам подземных стоков быстро, почти бесшумно. Дыхание выровнялось. Первая паника, перехватившая горло, и затмившая сознание от страха за младшего сына улеглась, оставляя в голове холодное тиканье времени и тонкий, хрустальной чистоты звон мыслей.
Нельзя было торопиться. Нельзя было делать поспешных шагов. Но и медлить было тоже нельзя.
Перво-наперво, Джон проверил те коридоры, которые защитил печатями Соломона. В них было пусто. В них не было Адама. И Джон понял, что сегодня не самый простой день в его жизни. А если быть точным и окончательно правдивым, то это был самый дерьмовый день за последние месяцы.
Но жаловаться на судьбу и считать синяки Джон будет потом. Когда вытащит Адама из этой чертовой зловонной норы. Когда довезет его до дома, осмотрит раны, накормит, положит в кровать и сядет рядом с винтовкой. А пока нет. Пока рано…
Давай же, сынок. Где ты?

Через двадцать минут Джон намотал около двух километров по канализациям Глэдстона. И не нашел ни черта. Ничего, заслуживающего внимания. Кричать и звать сына по имени он не решался. В этих катакомбах, точно так же как и Джон, рыскало адское отродье с безумным огнем в глазах и горячими цепкими пальцами. Джон вспомнил, с какой яростью эта девка впечатала его в стену. Как губы ее приоткрылись в немом удивлении, когда она поняла, что сила утекает катастрофически быстро, почти мгновенно. И если бы не Печать Соломона тогда… Джон не брался сказать, чем закончилась бы их встреча. Вполне вероятно, он лежал бы сейчас со свернутой шеей в том самом закутке. А возможно…все было бы гораздо более отвратительно, более медленно и более мучительно. Джон многое мог вытерпеть. Но все же, смерть от пыток считал самой страшной. Самой… немилосердной.

Темнота была почти полной. Лишь изредка попадались решетки над головой, откуда лился лунный свет. Любоваться полнолунием из канализации – вот истинная сила романтики. Джон не был романтиком. Ему было плевать на луну. Он шел вперед. И чутко вслушивался в звуки коридоров.
Трубы стали собираться в огромные скопления. Все чаще попадались крупные узлы, задвижки и какие-то вентили. Очевидно, впереди был очередной пункт развилки – большая зала, куда сходились все железные кишки зловонного нутра города.
В тот миг, когда Джон встал на пороге залы, он услышал негромкий звук. То ли хныканье, то ли слабые стоны, то ли тихий болезненный смех. И только через миг глаза сказали охотнику всю правду, отразив картину, от которой у Джона, будь он не человеком, а зверем, встала бы шерсть на загривке, а зубы обнажились в яростном оскале. Но Винчестер был человеком. И потому он просто медленно пошел вперед. И лицо его не предвещало ничего доброго. Ничего доброго демону, которая стояла спокойно и вызывающе. А у ног ее лежал Адам. Джону хотелось бы ошибаться, но ему все же казалось, что предчувствия не обманывают его, и тварь не просто так провела это время наедине с мальчишкой. Лицо Адама было в крови, а сам он был похож на забытую под дождем тряпичную куклу. Большую и все еще живую.
Помня паршивый опыт с винтовкой, выдернутой у него из рук, Джон еще двадцать минут назад перекинул широкий ремень дробовика через спину, и теперь не опасался потерять оружие. Он подошел на несколько шагов, понимая, что у него нет тузов в рукаве, и что, с огромной вероятностью, все кончится сегодня печально. Но Адам был здесь. И у Джона не было ни сомнений, ни выбора.
- Отпусти его, - голос Винчестера прозвучал хрипло и низко, словно звериный рык прокатился под сводами подземелий. Это был не мальчишка, которого даже мучить было неинтересно. Это был настоящий матерый зверь. Загнанный в угол и оттого втройне опасный.
– Ты хотела убить меня, так убивай меня. Но если ты притронешься к нему еще раз, я вытрясу из тебя кишки и размажу по стенам.